"ДВА ПРИЗРАКА" (повесть)

И жил в то время еще один архитектор именем Архип Страшеглав. Был он, помимо прочего, еще и чернокнижником и давно уже продал свою душу дьяволу. И, представьте себе, дети, у него было поклонников не меньше, чем у меня. И причиной тому было то, что в душе человеческой найдется место как для рая, так и для ада. Те, кому ад ближе, избирали себе Архипа Страшеглава.

Конечно, до строительства церквей Архипа не допускали, но многие богатеи заказывали ему постройку дворцов, и он возводил их одновременно и жуткие, и манящие. Живущие в таких дворцах люди год от года богатели, но безудержно предавались многим порокам, отравляли свои души. Год от года богател и Страшеглав и все больше обучался темному своему искусству.

Я тоже не ленился. Но задумал возвести колокольню, один вид которой изгонял бы из людей все нечистые помыслы и возносил их души к самым небесам.

А Страшеглав взялся за возведение огромного дворца, в котором намеревался поселиться сам. Этот дворец он задумал как воплощение ада на земле. По его замыслу, каждый, увидевший это бесконечно отдаленное от естества строение, должен был отдалиться как от людей, так и от небес и перейти в услужение тьмы.

Мы начали строительство одновременно. Страшеглав работал с огромной скоростью, я же неспешно, оттачивая каждый штрих колокольни. Архип громоздил безумные формы, я пытался отобразить простое изящество облаков и звездного света.

Я был противоположностью Страшеглава, и он ненавидел меня больше, чем кого-либо другого. Наконец ему удалось подкупить кое-кого из власть имущих. И меня обвинили в краже казны, а еще в ереси, что было самым страшным. Несколько месяцев меня продержали в темнице на цепи.

Но если вначале мне еще приносили какую-то еду, то потом и этого не стало.

Через какое-то время я почувствовал, что моя смерть близка. Тогда я прочитал молитву и приготовился отдать Богу душу.

Вскоре мрачная моя темница залилась дивны ярким светом, который, однако, совсем не вреди, глазам. Я подумал, что уже умер, и протянул в этот свет руки, прошептав:

— Иду к тебе, Отче!

Но из света вышел молодой юноша, протянул мне раскрытую книгу и промолвил:

— Прочти...

И я увидел пылающее, словно тысяча солнц слово, запечатленное на неведомом мне языке. В одно мгновенье снизошло на меня просветление и я постиг этот не земной, но ангельский язык. И прочел слово, смысл которого на языке людском звучит примерно как «Вечность».

А затем увидел я себя уже лежащим в гробу, люди плакали надо мною и почитали как святого ибо в тот же час, в который я умер в темнице, было объявлено, что меня несправедливо оклеветали.

И отнесли меня в лесную колокольню, которая была последним моим творением. Здесь меня и отпели. Здесь и погребли. Но дух мой не отправился ни на небеса, ни в ад, он был рядом с телом, которое, усохнув, стало мумией. Я был частью этих стен, мой голос звучал в ударах колокола, мои глаза сияли в куполе.

Ну а Страшеглав, узнав, что лесная колокольня все-таки достроена, едва сам себя не загрыз от ярости. Не раз и не два покушался он на колокольню, но каждый раз его попытки оканчивались неудачей. Использовал он и черную магию, но все тщетно.