"Художник Ночи" (повесть)

Чих вроде бы оставил Сашу, и он решил потихонечку выглянуть: поглядеть, кто же это там. Маша поняла его намерение, и ухватила его за руку: она вовсе не хотела, чтобы её брат выглядывал - слишком велик был риск.

Но Саша был упрямым мальчишкой, так что он всё-таки выглянул. И увидел, что по лестнице спустился тот горбатый карлик, о котором рассказывал солнечный пёс. Причём, за прошедшее время нос карлика ещё вырос, теперь он, даже не сгибаясь под тяжёстью какого-нибудь груза, царапал им пол.

Оказавшись в этом подвальном коридоре, карлик замедлил свои шаги. Зато его уши встали торчком, да к тому же ещё и зашевелились. И, когда Саша неаккуратно повёл рукой, и передвинул какой-то лежавший на полу камешек, то карлик сразу же резко обернулся к нему.

Глаза карлика глубоко запали, так что невозможно было разглядеть их выражения. Но мальчик знал, что карлик смотрит именно на него.

Сначала Саша подумал: "Ну, вот мы и попались...", а потом: "Но ведь сейчас я сижу в самом тёмном углу. Быть может, он меня не заметит".

А карлик действительно его не видел: ведь, хотя он и отличался отменным слухом, а вот со зрением было совсем плохо.

Но тут из трещины в стене выглянула крыса. Она запищала и пробежала под ногами карлика. Карлик пробурчал что-то на неизвестном языке и пошёл ворошить кладовку.

Из кладовки послышались характерные для тщательного обыска звуки. Саша и Маша больше не теряли времени: они выбрались из своего укрытия, и побежали по лестнице на первый этаж.

А на первом этаже было почти так же темно, как и в подвале. Кое-где на столиках стояли свечи, но они были лишь алыми оазисами, которые окружала чёрная пустыня.

Вообще же в ДК было очень- очень тихо. Никто ничего не говорил, и никак шорохов не было слышно. Саша зашептал:

- Неужели мы опоздали? Неужели ОН всех уже нарисовал?

Где-то близко от ДК полыхнула молния. Её синеватое свечение просочилось по краям тяжёлых, тёмных штор, которые закрывали окна. И тогда ребята увидели, что в дальней части этой залы имеются алые портьеры, рядом с которыми на стеклянной тумбе красовался такой же сочный, зазывающий плакат, как и на заборе у школы.

Тогда Маша шепнула:

- Должно быть: выставка за этими портьеры.

Но она могла и не говорить: Саша подумал то же самое.

И вот, ступая на цыпочках, они подошли к портьерам. Было так тихо, что они слышали и свои тихие шажки, и своё дыхание, и удары сердец.

Очень осторожно отодвинули они портьеры. Заглянули. Но увидели только следующие портьеры. Отодвинули и их. Но там вновь были портьеры.

...Перед очередными портьерами они замерли. Почувствовали, что именно там художник ночи. Возможно, ОН будет стоять, и смотреть на них, и, как только появятся они, так и схватит их.

Саша и Маша переглянулись. И в глазах своих прочли: "Раз уж пришли - так надо идти до конца". А ещё они подумали: "Но, чтобы мы там ни увидели, мы, ни в коем случае не будем больше кричать".

И тогда они распахнули портьеры, и тут же закричали.