"Художник Ночи" (повесть)

Ну, а хозяин отвёл свою супругу в сторону, и зашептал:

- Так то ты приветствуешь дорогого гостя? Мне, право, стыдно за тебя!

А в ответ услышал:

- Этот человек неприятен мне. И я бы не хотела, чтобы он оставался в нашем доме.

Хозяин нахмурился, и сказал:

- Этот замечательный художник - мой гость, и я не позволю, чтобы его оскорбляли.

Затем он обратился к Гансу самым радушным тоном, какой только можно представить:

- Вы хотели увидеть моих детей, и сейчас Вы их увидите...

Вслед за этим хозяин провёл художника в детскую. Там, в своих кроватках лежали Гошенька и Наташенька.

Надо сказать, что когда они услышали перестук копыт, то от страха задрожали, а Наташенька даже и заплакала.

Первым в комнату вошёл их отец. И Наташенька обратилась к нему тихим голоском:

- Папенька, мы слышали, как стучат копыта. И нам стало очень-очень страшно... Папенька, тех чёрных лошадей прогнали, да? Ведь нельзя, чтобы они приближались к нашему дому, правда?

От таких слов их отец растерялся. И неприятная мысль о том, что он, может быть, зря впустил художника в дом, посетила его сердце. И даже испарина выступила на его лбу. Но он быстро вынул из кармана накрахмаленный платок, вытер лоб, и заявил:

- Дети мои, вы совершенно напрасно боялись. Прибыл замечательный человек, который, надеюсь, станет хорошим другом нашей семьи. Это Ганс. Он знаменитый иноземный художник. Прошу любить и жаловать!..

И при этих словах, Ганс, который всё это время стоял за дверью, шагнул в детскую.

При его появлении дети замерли и смотрели на него заворожёно. На их личиках читался неподдельный ужас. Ведь перед ними воплотился образ из их худших ночных кошмаров.

Ганс только мельком взглянул на детей. Но он пристально оглядел их комнату. Из-за того, что на улице было сумрачно, и комната казалась мрачной. А горящие на столе свечи только добавляли угрюмости: из-за них комната напоминало нутро склепа.

- Бедные, бедные дети, - вздохнул Ганс. - Должно быть, это затяжное ненастье сказывается на них ещё тяжелее, чем на взрослых.

Хозяин хотел что-то сказать, но не успел, потому что Ганс хлопнул в ладоши, и тут же в комнату вошёл его слуга. Вообще-то никто этого слугу в усадьбу не впускал, так что вообще непонятно было, как он оказался возле детской.

Этот слуга был горбатым, мускулистым карликом. Нос у карлика был таким длинным, что, когда он нагибал голову, то царапал носом пол.

Карлик внёс в детскую большое, овальное зеркало. Он установил зеркало так, чтобы в нём отражались и Гошенька и Наташенька. А затем слуга вышел.

- Но... - начал было хозяин, но Ганс остановил его жестом руки.

Художник молвил:

- Вам совершенно не о чем беспокоиться. Это зеркало - чудесный подарок. Оно лечит от хандры. Если вы не верите, то вскоре сами в этом убедитесь. Через несколько часов ваши будут веселиться...

- Хотелось бы, - вздохнул хозяин, и с тревогой взглянул на своих детей.