ГЛАВА 5
«ТЁПЛОЕ МОРЕ И СЕРЫЕ СКАЛЫ»

А «Ласточка», улавливая попутные ветры, всё плыла и плыла, в видимости восточного берега Тёплого моря. До берега было не более пяти вёрст, и хорошо видны были вздымающиеся на холмах дивные, украшенные мраморными, изумрудными, рубиновыми, радужными башнями, дворцами и роскошными садами – города, большие и малые. Видны были порты и там пышным разноцветьем вздымались корабельные паруса.

Ваня многие часы проводил, стоя у борта, любуясь – глаза его мечтательно пылали. Несколько раз ему даже довелось посмотреть туда в подзорную трубу, и он увидел не только фигурки людей и диковинных животных (в основном – верблюдов), не только невиданные им прежде пальмы, но и над всем этим – волнующее величие далёких гор.

Конечно, из уроков географии он знал, что – это Кинидия; вспоминались и сны, в котором он был путешественником, пробирался через неисследованные джунгли к тем непостижимым, воистину божественным горам. А Окомир говорил:

- Затаилась, готовится к большой беде Кинидия. Из портов – видите – ни единого кораблика не выходит – опасаются пиратов. Теперь разве что весь Кинидийский флот, собравшись, может выйти в море, но и то не безопасно – ведь Кощей может наслать шторм такой силы, что половина флота разом будет затоплена...

Теперь по указанию Окомира, один из ребят сидел на верху мачты, и оттуда наблюдал в подзорную трубу либо юг, либо запад – в том случае, если бы вдруг появился какой-либо парус или же какое-нибудь тёмное пятно, неестественно быстро движущееся над водами, то в его обязанности входило немедленно оповестить об этом иных.

Однако чем дальше они плыли, тем гуще становилась расползшаяся по южным небесам, тяжкая, иссушённая мгла. Она не была совсем непроницаемой, она медленно, вязко сгущалось, и, казалось, что плывут они в некое раскалённое болото.

Чем дальше к югу, тем становилось жарче, Солнце палило немилосердно, и, если жители Кинидии привыкли к такому пеклу, то русичам было невыносимо.

Ветер и Окомир каким-то образом умудрялись не поддаваться этому жару, но ребята буквально изнемогали. Частые купания в защищающем от акул загоне, помогали ненадолго....

Десятый день морского плаванья выдался особенно жгучим, и тот ветерок, который придавал силы корабельному парусу, теперь совсем истомился, умер, парус сник. Весь тот день Окомир провёл в капитанской комнатке. В тяжёлом, беззвучном воздухе, как казалось, на многие вёрсты окрест разносятся звуки от перелистываемых им страниц, слышался его прерывистый, выговаривающий заклятья голос. И вдруг, в окружающем безветрии тёмно-зеркальной поверхности моря парус победно взвыл, стал раздуваться, и «Ласточка» вновь полетела вперёд, в царствие жара.

Спустя некоторое время на палубу вышел и сам Окомир. Он прошёл к рулевому колесу, и, заняв у него место, проговорил:

- Ветер то я наколдовал, да вот скоро иной ветер найдёт... Такой ветер, что мало не покажется... Э-эх – если бы ты только довелось добраться до окончания Серых скал. Ведь там можно и к берегу пристать...